Голубоглазая богиня - Страница 12

— Прикидываясь?! — возмутилась Лесли. — Да после таких побоев другой бы без сознания валялся дня три, а ты…

— А я и так валяюсь, причем уже пять. И все время сплю.

— Значит, так организм требует.

— Ну и ладно. А теперь он требует разминки. Так что если у тебя нет возражений финансового характера, то давай собираться.

Лесли с легкостью уступила. Во-первых, потому что чувствовала: Гарри прав. А во-вторых, ей и самой осточертели эти четыре стены.

— В конце концов, ты мужчина, тебе и решать, — заявила она. — Только давай я сначала поплотнее перебинтую тебя…

Они вышли на раскаленную улицу, с трудом втянули то, что в южном городе должно сходить за воздух, а именно запах полурасплавленного асфальта, и на максимально возможной для старика «доджа» скорости направились в сторону ближайшего бара.

Полутемное помещение с плотно закрытыми ставнями, надежно отражающими яростные атаки солнца, было восхитительно прохладным. Очевидно, этим и объяснялся наплыв клиентов в середине дня, когда нормальным людям полагается находиться на работе.

Они взяли бутылку пива для Гарри и бокал белого вина для Лесли. Сели за столик в самом углу и потягивали ледяную жидкость, лениво перекидываясь ничего не значащими фразами.

— А ведь не случись того, что случилось, — неожиданно заявил Гарри, — я бы сейчас торчал в редакции, изнемогал от скуки и ждал наступления шести часов.

— От скуки? — удивилась Лесли. — А мне всегда казалось, что у журналистов очень интересная работа.

— Угу, у настоящих, наверное, так оно и есть. Но я, увы, не стал таким.

— Почему?

Ты ведь была в Эль-Дентро, так что сама видела. Какая там журналистика? Захудалый городок, такая же газетенка, полное отсутствие каких бы то ни было событий. Тухлятина. Если бы я не уехал, то писал бы о нашем происшествии ближайшие три месяца. Да-да, не меньше.

— А как ты в Эль-Дентро оказался? — с любопытством спросила Лесли. — Ведь ты же не всю жизнь там провел…

— Нет. Я окончил факультет журналистики в Лос-Анджелесе.

— Ого!

— Да.

Короткое словцо было произнесено с такой интонацией, что девушка сразу поняла: больше задавать вопросов не стоит. Она замолчала — на время, потому что любопытство, свойственное всему женскому полу, вскоре одержало верх над чуткостью и благоразумием.

— А потом что?

— Потом?

Гарри тяжело вздохнул. Ему совсем не хотелось не только говорить, но даже вспоминать о том, что было потом. И хотя боль давно ушла, сменившись тупым безразличием, но тема эта казалась ему слишком личной для обсуждения с посторонними, тем более с молодой девушкой. Поэтому он сказал:

— Не будем об этом. Просто потом я оказался в Эль-Дентро и устроился в «Вестник», вот и… — Закончить фразу ему не удалось.

— Эй, парень, классная у тебя подружка!

Сильный удар по спине едва не свалил его на пол. Гарри стиснул зубы, чтобы не заорать от боли, и обернулся. Перед ним, пошатываясь, стоял верзила с пивным брюхом, буквально выливающимся из штанов.

— А выплясывает как! Задницей так и вертит, так и крутит! — ухмыляясь, продолжил тот. — Я каждый вечер хожу на нее поглазеть. Ух, ножищи какие. А сиськи… — Он даже застонал. — Да чтобы с такой переспать, я бы трех лет жизни не пожалел, клянусь! Повезло тебе, мужик, ох как повезло! Мне бы такую житуху, как у тебя. Настоящий капитал, а не баба. Ночью вкалывает, днем тебя развлекает…

Для Гарри это был удар ниже пояса. И он не выдержал его. Просто не смог. Схватил пустую пивную бутылку и изо всех сил врезал по усмехающейся роже. Верзила зашатался, плюхнулся на пол, схватился обеими руками за лицо и после ошеломленно уставился на свои окровавленные ладони.

В баре на мгновение воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь негромким гудением кондиционера. Первой пришла в себя Лесли. Она вскочила, схватила Гарри за руку, выволокла его наружу, втолкнула в раскаленный автомобиль и запустила двигатель. Они промчались по затихшим послеполуденным улицам и вскоре оказались возле мотеля.

— Сиди здесь! — приказала Лесли и выскочила из машины, даже не заглушив мотора.

Предупреждение было излишним. Гарри, даже если бы и хотел, не смог бы сейчас пошевелить и пальцем. И от боли, растекшейся по всему телу после умопомрачительного удара, и от изумления собственным поступком. Она вернулась через пару минут, нагруженная двумя сумками, бросила их на заднее сиденье, уселась на руль и рванула с места.

Первые полчаса они молчали. «Додж» пожирал мили, словно голодная собака колбасу, унося их все дальше и дальше от места происшествия.

— Что это на тебя нашло, а, Гарри? — ледяным тоном выговорила Лесли, не отводя напряженного взгляда от дороги. — Ты ведь убить его мог, понимаешь? Убить!

Он что было сил стиснул зубы, чтобы не застонать от боли, и выдавил:

— Но не убил же. Хотя этот подонок и заслуживал, чтобы его убили.

Лесли кинула на него острый, как кинжал, взгляд.

— Это чем же, позволь поинтересоваться? Тем, что про меня сказал? Или про тебя?

— Неважно, — буркнул Гарри.

— Нет, дорогой, очень важно. Потому что нам снова пришлось рвать когти. И спасибо, если нас не будет теперь полиция разыскивать. Мы могли жить в этом номере еще два дня. Эти деньги потеряны. Я могла спокойно работать. Эти деньги тоже потеряны. Надо учиться держать себя в руках, Гарри. Ты мужчина, а не слабонервная девица какая-то. Так что изволь вести себя, как подобает разумному человеческому существу.

— Легко тебе говорить…

— Нет, не легко. Я все готова понять, но…

Правое колесо попало на незамеченный Лесли камень, машину тряхнуло, и Гарри невольно застонал. Она тут же затормозила и повернулась к нему, впервые заметив, насколько он бледен.